Выздоровление через Единство

Меня зовут Лера, я алкоголичка, из Алматы.
В каждом помещении АА, на каждой группе
всегда присутствует Высшая Сила, Бог, как мы его понимаем.
И это дает нам еще больше выздоровления, и соединение содружества. Какими бы мы не были, разного характера, разного возраста… Здесь находится тепло и выздоровление. Я попала в содружество… вернее сообщество, на группу в тринадцатом году, в июне месяце. Мое выздоровление началось с того момента. И разные, я проходила разные состояния души и тела. Об этом говорят все спикерские, в большой
книге, те моменты, которые описываются в конце книги. Когда я получила эту книгу, я ни о каких шагах не читала, а сразу заглядывала в женские истории. Мне хотелось увидеть женскую историю, которая во мне отзовется. То есть, с конца книги, я начала все это вычитывать. Это была Большая синяя книга, в то время она только пришла в Алматы. И с того времени, я начала познавать, что такое Программа. Не все давалось… не было спонсора, и это мой путь. И Слава Богу, что сейчас есть большие группы, где можно выбрать спонсора, где можно почитать, послушать спикерскую. Я очень благодарю это время, потому что, как только ты оказываешься вне группы, где то во вне. Техника идет вперед, ты можешь набрать почитать или послушать спикерскую по телефону. Та поддержка, которая тебе нужна, которая ощущается. Мы не сразу ощущаем, что надо читать книгу, мы не сразу ощущаем, что надо позвонить срочно спонсору, или поделится с доверенным лицом. Но, зная это каждый день это наращивается. Все это растет. Но не сразу это появляется, потому что, как во всех наших и шагах и во всем, есть рекомендации, нету никакого давления. Но я
«пёрла» на самоволии…, не специально… все так случалось. – Я не буду звонить никому! Как я могу звонить? Четверо мужчин, которые возможно не поймут мою ситуацию. Которые наверное заняты, либо детьми, заботам-хлопотами, кушают, спят… Моя голова просто сценарии пишет! Да?
Я не знала, что это эгоцентризм, я не знала, что это страх. Я ощущала, как я ощущала. И только приходя на группу, когда мне говорили: – Сестра, звони! Приходи на группу! Это работает! Это помогает! И вот эти маленькие, короткие фразы, они начали меня потихонечку возвращать в помещение, где садишься… и тебе тепло, тебе хорошо, тебя понимают. И даже были безумные …
Я до сих пор вспоминаю свои высказывания которые были… они такие забавные). И это все обо мне, это все о моей боли, и это все о том, о чем у меня такое скопление.. Но оно стало по крошечке, по молекуле, по атому выходить, выходить и выходить. Я правда, безмерно благодарна. Моя благодарность, она самая такая вот для меня большущая, искренняя и честная.
Когда встаёшь с утра на колени, и говоришь о том, что я тебя так благодарю! – Высшая Сила, я тебя так благодарю! – Бог, я тебя так благодарю! – Создатель! Я не знаю, какой бы я сегодня была, если бы я не знала эту программу. Это я говорю сейчас, на протяжении пяти лет и десяти месяцев. А в начале пути, все было намного… Знаете, можно сказать проще. И так было, и я этому тоже благодарна. Потому что это Путь. Как первоклассник, который изучает букву «а», «б», алфавит. И когда мне стали говорить: – Приходи на служение. Это помогает. Я думала: – Боже, какое служение, что я там могу сказать? У меня там вот такой малюсенький срок трезвости. Но я так
радовалась этой трезвости.. Вот эти три, четыре, десять дней. Месяц, да это было просто О-хо-хо!
Я сейчас не помню, на каком сроке, ребята мне сказали: – Давай в наркологию. Тогда еще не было организовано службы по наркологии, нас было совсем мало. Ребята слышали от других содружеств, что надо ходить на служения. Все что у нас в двенадцати шагах, двенадцати традициях, это как раз все очень поступательно стало работать. Да, не было идеальности… Там как раз, когда зачитывает ведущий, что мы не идеальны, мы только начинаем этот путь. Это так и есть у каждого. Да? Так я и попала в наркологию, в которой сама лежала в тринадцатом году. Я почему-то туда пошла с радостью. Потому что, мне захотелось сказать: – Я вот отсюда, буквально
недавно! И я в сообществе! Я нашла круг людей, с которыми мне хорошо. Где я стала понимать свою болезнь. Я только начала ее понимать, изучать. Я знала, что это болезнь, она мне не нравилась. Она меня уже завела в тупик. И как все мы знаем, что такое дно! И услышав в первый раз: – Я до дна дошёл! Я помню… это большой срок был у человека, и он говорит – Я до дна дошёл! Мое мышление женское сказало так, мое воображение. До дна! – Это там, арык прямо, где-то там на улице. Я смотрю на него, и думаю. – Как? Как он дошёл до дна? Не, нет, не может быть! Нормальный такой, улыбчивый человек. У него такая улыбка искренняя. Ну, думаю: – А всякое же в жизни бывает. У меня у самой тоже родственники есть, заболевание алкоголизмом у
меня семейное, с папиной стороны, с маминой. И я видела разное… А глазами ребенка, что говорит. Алкоголизм о чем говорит? Ты же ребенком еще не видишь, что ты можешь стать алкоголиком. Это страшно глазами ребенка. Даже если человек хорошо одет, он правда валяется, орет, кричит. И кровь, и драки и грязь и шум.. И вот так постепенно, я стала понимать о болезни с другой стороны, не с медицинской точки зрения. Потому что я очень много искала моментов с психологами. С какими-то поисками тренингов, с какими-то узнаваниями. А как вот этот вылечился? Кодированием? Моё мнение еще было такое… У меня дядька, очень хороший, в
сорок лет бросил, сам бросил. И я ждала сорокалетие, когда мне сорок лет станет. Но в сорок лет алкоголизм у меня усугубился до такой степени, что «мама не горюй», похлеще, чем у дядьки. В сорок не бросилось, не получилось. Лечения были разные, различные. О лечениях я в прошлой спикерской говорила. Вкратце скажу, что поиск был. Поиск Бога, он был. Но только я боялась Бога, что я недостойна этого лечения, что он так даст излечение. Что мне надо сперва пройти какое-то истязание. И я помню поездку в индию. Где там, в четыре утра, на камнях спали, никаких условий.
И я никому из группы не говорю, что я от алкоголя приехала лечится. Но удивительный факт, что в этой группе один алкоголик, очень такой мощный человек, по знаниям, переводчик какой-то нефтяной компании, инженер, по-моему, он даже с Астаны был. И почему-то руководительница группы, вот что значит Бог как работает, она меня к нему приставила. Говорит: – Лера, он тебя будет слушаться. А он, то билет теряет, то пьёт, то еще что-то… Вот так случилось. И вообще этот путь интересный, о нём еще можно очень долго рассказывать. Кстати, есть одно из служений.
Ребята, девчата, беритесь за это служение, не бойтесь грамоты, не бойтесь изложения. На сайты, выкладывание историй. Любая история обязательно отзовется другому алкоголику, другой алкоголичке. Это обязательно отзовется. Потому, что мы, прям наполнены этими историями, этой болью, этим страданием. Вернусь в тему. Выздоровление, Служение и Единство. Вот этот треугольник.. Я ему вообще, вот прям, поклоняюсь. Это пирамида. Да. То что там написано Единство, Выздоровление и Служение, это такое мощное соединение. И без этой пирамиды трех, как говорят, полного выздоровления нет. Вроде бы страшно сказано. Но, ничего страшного нет.
Если ты на одной грани выздоровления, потом ты вторую проходишь, потом третью. И вот когда она соединяется, это наверное, самое и происходит волшебство. И там уже идет Радость, Свобода и Освобождение и Чувства. Потому, что я проходила тот путь, когда я только на служениях торчала, и мое выздоровление было однобокое. Но оно такое и было. Приходы в наркологию, держали меня в трезвости. Это служение меня держало в трезвости. Я боялась спонсорства, я боялась сама найти спонсора, потому что… Но попытки были, и хорошие попытки. Первый спонсор, была женщина. Я ей до сих пор благодарна, я до сих пол с ней разговариваю. Хотя она уже на том свете. Здесь многие знают қайтыс болды. Я ей очень благодарна, потому что она давала мне первые «азы» ступеней двенадцати шаговой программы. Она не алкоголичка, она была волонтером. Она спасала очень многих людей созависимых, зависимых. Мне очень повезло в тринадцатом году, что к этой женщине я приходила и узнавала. И конечно, вот эти четыре шага, которые я прошла, я совершенно не поняла, о чем я прошла. Совершенно… Вот как-то так случилось. А пятый шаг, я я ходила и думала: – Как я ей расскажу? Она не алкоголичка. А мой пятый шаг, он вообще… Безумно какой-то, не как у всех. Он такой страшный, страшный. Вообще. Страшно рассказать. Сейчас я этого не боюсь, потому что сейчас я могу поделится и на женских группах и.. Оно само выходит. Но, конечно спонсор нужен, обязательно. Второй спонсор, женщина с другого города, и по скайпу у меня не получилось. Мне показалось, что по скайпу, это как то не живо. Теперь я только понимаю, что это было сопротивление. Что когда тебя приспичит,
ты любого спонсора найдешь. Тот особенно, говорят… это я услышала от других впереди идущих, с других городов людей. Особенно спонсор, тот, который тебе не нравится в группе. Это самый лучший спонсор оказывается. Потому, что тебя так прижало, что тебе шаги нужны. И это интересные такие моменты. Затем, я нашла уже спонсора на нашей группе. Женщину, которая мне понравилась, как она прошла в ребцентре свои шаги, и как она дает… Как она формулирует.
Мне понравилась ее формулировка, какая-то «маршировая». Мне вот это понравилось. Я вцепилась в нее уже, тогда когда почувствовала. Я еще у мужчины проходила. У нас Нуреке есть, его все знают. Он у нас самый большой спонсор… женщин), и не только женщин, и мужчин тоже. Там еще раз четыре шага, а пятый я пошла к женщине. И тут я уже нашла. Я рекомендую. Это пожелание, обязательно нужен спонсор. Со спонсором, совершенно другая идет песня нашего выздоровления. И когда со спонсором, то прибавляется служение. Спонсор сразу скажет, бери служение. Любое служение, которое ты можешь. И чаще всего это служение… Оно любимое мое до сих пор – это чайханщик. Правда люблю, и вот убрать, прибрать, мне нравится. И еще я вам
объясню, хитрость какая. Мне все время кажется, что бокалы надо чище мыть), что надо убрать почище. Это наш перфекциони́зм. Вот мой алкоголь, где еще есть. Но как только ты начинаешь эти служения, выздоровление начинает просто расти. И оно становится теплее, оно становится лучше, у тебя взаимодействие с людьми становится прекрасное. Здесь, я обожаю главу в книге, где – Мы все на корабле, на котором мы спасаемся. Мы все очень разные, и вот когда мы на этом корабле спаслись, и вышли на сушу, мы можем потом с друг другом не так уже взаимодействовать. Но первый корабль, и первое это помещение это и есть корабль. Выходя из этого помещения, мы
идем все по своим делам – семья, работа. И тем не менее, вот здесь надо помнить об этом корабле. Что именно здесь, ты можешь быть полезным, но и выйдя оттуда тоже. Потому что позвонив кому-то и спросив: – Как у тебя дела? Знаете, как приходят эти звонки? Вот утреннее промаливание… Я признаюсь честно, я не идеальна. Я не всегда промаливаю на коленях. На коленях… Я услышала в спикерской – «на мослы». Семь лет трезвости было у человека, и он встал на колени, он тогда взмолился и даже заматерился. Ой твою … , мне такая трезвость не нужна! Я не знаю что делать! Почему то меня это задело, тронуло. Там еще интересный момент был…
Прежде чем сходить в туалет, почистить зубы… А я что делала? Как я молилась? – Почистив зубы, расчесавшись, как бабушка учила, что к Богу надо вот так. Теперь я не так. Даже если там сильно в туалет хочешь или надо. Сначала я сползаю туда, молитва то наша очень короткая. Да? Такая очень короткая, она не занимает много времени совершенно. Но если ты это сделаешь, и в конце скажешь: – Боже, чем я сегодня могу быть тебе полезен? Вот обязательно эта строчка. Для меня она очень важна. Она сразу дает тебе. Вдруг откуда ни возьмись, либо кто-то звонит тебе, либо ты кому-то звонишь. И это идет помощь. И на той стороне телефона, женщина или мужчина говорит: – Спасибо большое, что позвонил. Я боялся позвонить. Я боялась тебе позвонить. Ты вот прямо мне помогла. А я говорю: – Что ты, это ты мне помогла! А почему помогла? Потому что именно эта тема у меня вот здесь, она присутствовала. Эта обратная связь, она так работает мощно. Стараясь это делать, я поначалу не понимала. Просто Делай, Делай, Делай. И вот эта программа Действия, она правда работает. Сделай что-нибудь! Позвони маме, позвони ребенку, позвони любому человеку согруппнику, или не согруппнику, просто в жизни. Ну скажи доброе, теплое слово –
Привет! Как дела? Я почему-то сегодня о тебе подумала. А Он дает! После молитвы.. Даже если ты куда-то спешишь, летишь, торопишься… Почему-то это происходит. И вот это как раз «хорошести». Мне сказали, собирай десять «хорошестей». Набирай их, собирай, видь, ты их увидишь. И вот эти «хорошести» начинаешь замечать. День совершенно начинается с другого состояния души и тела. Наше состояние души… Мое состояние души алкоголички, оно на вытянутую руку от безумия. Я раньше думала как? Безумие – это ты совсем дура безумная, несешься, орешься. Нет. Оно может быть тихим безумием. Почему-то мыслишь о ком-то, что тебя кто-то обидел, что тебе кто-то что-то
сказал не так. Вот это безумие, действительно на вытянутую руку. Да? Не знаю, даже бывает еще ближе. Если ты начинаешь работать в программе по шагам, это безумие от тебя отдаляется. И ты становишься совершенно другим человеком. Ты себе начинаешь очень нравится. Это не сразу происходит. Я себя так терпеть не могла… Вот не знаю… мы не умеем себя любить, как потом оказывается. Мы либо себя так загоняем в обвинения, либо мы возвышаем. Ты что? Вот я вспоминаю, на три года трезвости на меня дочь смотрит какими-то глазами… А я эмоциональная очень, я импульсивная. Я где-то хохотнула, где- то что-то .. И вдруг у нее взгляд, того времени – Опять выпила! Все! Опять? Да? Ахх, Что со мной творится. Вы что думаете? Я подошла и начала
гладить, обнимать и говорить: – Ты знаешь доченька, нет… Нет! У меня все, безумие – Как ты можешь подумать? Я уже три года не пью! Такое достижение великое! Да? Три года я не пью! Да! А рот закрыт, а внутри бушует ураган. И этот ураган, вот это колкое состояние… Меня как закололи этим взглядом. Куда меня заводит? Меня заводит в ресентиме́нт [(фр. ressentiment /rəsɑ̃timɑ̃/ «негодование, злопамятность, озлобление»)] Красиво звучит, мне нравится это слово. Все! И я могу на этом состоянии промолчав, зацементировав его, закрыв, завязав… и я могу на другого сорваться. Да? Сделать не так уже, как хотелось бы, я попадаю в поведение «раньше». Как я поступала в алкогольном опьянении. Меня несет, я могу по телефону сказать грубее маме.
Особенно это на своих отражается. С группой, ты ещё, как то получается у тебя… ты не несешься. Ты не можешь сказать: – Шинара, знаешь что! У-угы-гы-ла-ла!!! Да?. Нет, ты:- Привет Шинара! Это то, что у нас говорится – маски. Мы играем роли эти., то есть это тоже все в большой книге описано. А на этих (домашних), я могу так разозлится: – Мама! Ты чего чашку эту так поставила? Где? Где мое выздоровление? Вот я на домашних делах, начала видеть. Какая ты разная! Ты опять такая же. Тут ты пьяная, ну, в кавычках, эмоционально не трезва. А тут ты как то… с группой… мх-хы-хы, такая аккуратненькая вся. Вот это в молитве – И увидеть разницу. Молитвенные слова,
просто каждый день они у меня меняются, они все время дают мне. Дай мне мужество, и что я в этом видела. Дай мне мужество вернуть мужа. Мне надо мужество, чтобы вернуть мужа. Он ушел, на третьем месяце моей трезвости. Я только решила заново жить, я только решила строить новую платформу, почву… а он ушел. И вот это прямо – Дай мне мужество, дай мне мужество… А Мудрость, пропускалась в голове. Это безумие было, мудрость не входит… мужество только. Вот увидеть разницу… Тоже совсем по другому. – Пусть муж увидит разницу! Что та женщина не его, а я его. Вооот оно. В первый год выздоровления, второй, третий… «качки» много было. Как матрос
по палубе, качаешься. Потом стали говорить люди, что все нормально, все хорошо, это бывает. Это все с нами происходит. Мы не один год пили, чтобы за один год быстро все исправить. Меня это тоже «карябало». Потому что мой срок пьяного состояния, как я думала – пятнадцать лет. Я так думала… это я так думала, определила и на группе говорила пятнадцать лет. Ещё думала про себя, кажется прибавила), кажется меньше. А почему так думала? Потому что запойные, сильные, вот я их считала. Когда они сильные, я думала ну, там семь лет, ну ладно, пусть будет пятнадцать. Но не пятнадцать… Стала слышать на группах, что первую рюмку я принял тогда-то, тогда-то. С двенадцати, тринадцати лет, я попробовал спиртное. И я думаю: – Ого! Я что должна вообще с тринадцати лет говорить? Так это с тринадцати до сорока девяти, так это какой «срочище-то»! Да вроде бы я не такая пьяница! Нет! Это моя голова разводит, моя голова. Все стало постепенно, не сразу. Сейчас я даже вспомнила тот момент, когда я пятилетняя у бабушки в деревне. Потому что я больше нигде не могла эту бражку попробовать.. Я вспоминала все, детально! И значит это, я
попробовала… маленький ребенок, который неосознанно, но я вкус бражки вспомнила. Я хожу на группы, какой то год, и вдруг – Где это? Что? И это наша память, начинает нам что-то возвращать, работать.
Но это я все о своем алкоголизме. Я сейчас очень уважаю свой алкоголизм. Я с ним очень бережно поступаю. Я знаю что на «раскардаш», я могу в секунды войти, в минуту. Сейчас этот срок начинает как то увеличиваться, и я понимаю, что пять минут. Ну, ладно, покачайся, пострадай, в ЖКС побудь. Теперь я знаю, что такое ЖКС, потому что это таблица четвертого шага. Иногда необходимо, иногда говорят, продыши это, проживи, проболей. Тоже иногда помогает. Потому, что если я ее не проболею, мою ситуацию, частную, личную, возможно она у меня куда-то зайдет, а потом выскочит таким чёртом из табакерки. Кто его знает. Иногда я вот это понимаю. Этот
чертик может меня «раскардашить», и я могу зайти в страдания. Но! Тоже иногда можно. Иногда могу выйти боевым шагом. Тоже иногда можно. Все можно. Все испробовав, я тогда понимаю, где мне хорошо, а где мне плохо. Я сама понимаю это, и особенно на разговоре со спонсором или доверенным лицом. Я могу любому позвонить, впереди идущему.
А особенно, интересный момент. Когда ты помогаешь или беседуешь с новичком. Вообще, перфект, супер. Там ты себя начинаешь видеть. Самый главный на группе – новичок. И когда ты видишь новичка и с ним общаешься, дай ему тепло. Скажи, у меня тоже это было. Не лебезить, это не угодничество. Это отсюда, от души идет, идет и все. Ты видишь… И ты вспоминаешь себя. Я боялась руку поднять и взять чашку.. Говорила: – Нет, я чай не буду. Подмышки вот так прилеплены, мне казалось что, у меня все течет там, все мокро. И я боюсь взять кружку. Я не хочу чаю, говорю. И вот поэтому это состояние новичка. Когда ты говоришь новичку, как ты сам пришел, и как тебе было тоже страшно, непонимающе. Новичку становится легче, спокойнее. И тебе становится, я даже не знаю как это сказать. Ты становишься добрее, теплее, твое сердце
начинает раскрываться. У нас это называется разморозка чувств. Это состояние, ни с чем не сравнимо. А потом ты это состояние попробуй и перенеси еще домой. Попробуй. Пробы у меня были.. Знаете, как режиссёр палочкой. Пробуй! Пробуй маму обнять, пробуй поговорить по другому с мужем, который казалось бы самый предатель большой. А же из-за него пила , вот моя голова говорит.. я же из-за него пила! Моя причина была не алкоголизм, это он, только он. Попробуй с ним поговорить по другому, как будто , вот это я услышала «Как будто» , словило мое ухо. Как будто, как будто ты вот с ним другая. Попробуй новое поведение. Оно не сразу получается, но вы знаете, оно почему то начинается теплее. Вот на сегодняшний день, я с мужем теплее разговариваю по телефону. А были такие моменты, когда хочется сказать: – Ты, сволочь такая, ты такой-сякой. И вдруг начинает работать состояние… Это Бог, начинает тебе давать и давать. Теплее, добрее, сильнее. Начинаешь набираться знаний. Знаний о своей болезни. Я не понимала фразу – Восторг и подарок от Бога. Когда приезжал Гриша Т. Он сказал: – Мы в трезвыми не умеем жить. Эта фраза мне интересна стала – Мы в трезвости не умеем жить. И я думаю.. Как? И начала я ее по буковкам разбирать. И да, точно, я теперь поняла. В трезвости мне сложнее жить. Потому что в трезвости, Моё хочу, не совпадает с «хочу», другими. И вот так идет..
Я хочу так. Я же маме хочу добра , тепла. Я ей говорю: – Я за тобой заеду! Я на машине тебя отвезу, что ж ты не понимаешь? И вот мой «расколбас» пошёл, менторский тон. А она мне: – Доча, я на автобусе. Да зачем же тебе на автобусе, я же есть. Я же добро хочу причинить). Зачем тебе этот автобус, когда я приеду. И вот посмотрите что меняется. Сначала – Давай, мама я заеду? А потом – Я тебе говорю, через десять минут уже буду! А человек хочет на автобусе, понимаете? А я додумываю, со своей головой, что она наверное стесняется. И, Слава Богу, что вот эти моменты истины. Это Бог работает уже. Вот в этом диалоге уже работает Бог. Она мне говорит: – Доча, знаешь, мне в автобусе хорошо, я на людей смотрю. Потому что она знает, что когда садится со
мной в машину, я начинаю.. я ее спонсорю? Я спонсор такой, знаете с мамой. Грубый, жесткий, уникальный просто. Удивительный такой. Мама, сделаешь так, мама вот так вот так! И при этом она видит, что я же трезвая. Мама в возрасте. Она трезвость видит, только когда я не пью. Жидкое состояние, не булькаю. А я вообще то не трезва, когда вот так с ней разговариваю. Это моя эмоциональная нетрезвость. И вот эта нетрезвость, она еще может быть с согрупницей, с мужем, она может быть с шефом, с сотрудниками. Везде. Она повсюду может быть. Эта эмоциональная нетрезвость может меня вот так колотить. Это у нас называется в «расколбас» попал. Мне не нравилось слово тебя «колбасит», сейчас я его употребляю. Мне очень понравилось прилив-
отлив. Когда нас приливает и отливает. Отлив океана, это мне хорошо, спокойно, я не бушую. А когда прибывает, я бушую. Иногда кажется, что я не бушую, я только так, качаюсь. Но можно как угодно, образ почему такой? Потому что женщина мыслит образами больше. Мужская логика, тоже хорошо. Не стесняйтесь спрашивать у согрупников мужчин. Их логика помогает тоже. Помогает логика любых. У новичков вообще супер. И я на этом хочу закончить и поблагодарить вас, что позволили мне рассказать о себе, и при этом мое выздоровление начинается. Вот я честно. Помните в преамбуле – Честно. И когда ты начинаешь Честно, то она тоже растет. Я Вас благодарю, за то что пригласили. Я благодарю Создателя, Всевышнего, Большую Высшую Силу, что она с нами, что она со мной. Я с ней начинаю жить и выздоравливать. Это уникальная Программа! Это просто Удивительное Чудо для меня.
Спасибо

Вопросы.
Участник 1. вопрос: Хотела спросить про родителей. Сколько времени потребовалось, что бы быть не такой. Раньше все равно было, где-то подлость, грубость. А сейчас трезвая, только месяц. И иногда глаза проверяют… Вопросы задают: – А что так долго? Может там выпила что ли… И это так бесит: – А как ты смеешь так думать? Что за бесстыдство? Что за дерзость! Я вот этого не понимаю… А в душе то хочется сдержаться. Вот как Вы в этот момент? Я вот сдерживаюсь, а потом такая бяка внутри. Вот как Вы с этим справляетесь?
Лера ответ. – Вот если произошло состояние вот этого выплеска. – Мама, как ты можешь? Или какая –то фраза такая. Что я делала? Мне говорили, сразу лучше выйди, убеги куда-то, ну, в туалет или куда-то… А еще я применяла тактику «камня». Я где-то услышала, это не Программное, я от согруппника услышала. Работа с камнем – в карман положишь камушек, выбирала красивый камушек. И я бежала в туалет, потому что меня понесло, маме что-то ответить, грубить. И или камень выпадал с грохотом на кафельный пол, напоминание о Боге. Или в кармане нащупав камень, я говорила: – Ой, прости, меня понесло! И такие напоминания я делала. Кто-то в телефоне
делает, кто-то еще что-то. Первое, это надо быстренько убежать от конфликта. Потому, что рот открывается и возмущение растет. Потому, что мама тоже, может в след говорить, что-то не то, что-то, что тебе особенно не нравится. Там тоже что-то происходит, это созависимость. Надо быстренько развернуться и куда-то убежать и обратиться к Богу. – Боже, дай мне сейчас сказать по-другому! Дай мне простить! Это больной человек. Это не сразу срабатывает. Но это можно применять. Любое, все что спонсор скажет, что скажет впередиидущий. Как они справлялись с этой ситуацией. Надо обязательно эту ситуацию вытащить, и сказать: – Как здесь быть? Что мне
делать? И ответ придет незамедлительно.
Участник 1: – А если накопилось? Не только с мамой, а с братом, или на улице где-то. Ситуаций много… Промолчал … Иной раз сидишь и думаешь: – Как вот повести себя?
Лера: – Простой ответ… недавно его «словила» – Я тебя люблю, но я здесь ничего не могу поделать. И опять таки убежать, уйти, отвлечься. Что-то сделать по-другому, не как раньше. Фраза – Я тебя люблю! Она очень нелегко дается. Но с ней надо работать, говорить. – Я тебя люблю! Я не могу сделать тебе ничего плохого! Я не хочу сказать тебе ничего плохого. И это тоже шокирует и родных и близких, когда все по-другому, вдруг сказано. И особенно работа со спонсором. Спонсор нужен. Впередиидущий нужен. Это правда. Если эта ситуация повторяется, она беспокоит и накапливается, обязательно нужно это вытащить. Это четвертый шаг. Это конечно тяжело сразу
проанализировать, это приходит со временем. Но лучше от этой ситуации уйти, чем быстрее, тем лучше.
Участник С.: – Я очень благодарна тебе за спикерскую. Вообще, это часть моего выздоровления. И я за это благодарю Всевышнего. Ты для меня «склейка», вот такой клей, к тебе люди липнут. Вот я думала, Единство выздоровления… это там Астана, Алмаата, еще я вижу, как ты с созависимой общаешься.. У меня вот такой вопрос. Часто бывает такое, если организовывают какие-то мероприятия, например День рождения группы, или еще что-то. На следующий день, или через день у меня – Все, Достали! Все, устала! Никуда не пойду. Зачем я опять за это берусь? И было
такое, даже несколько раз за эти два года выздоровления. – Все, пошли на…! И вообще мне группа не нужна, и содружество. Хотела спросить. Вот какие у тебя инструменты, что бы вот это… как вернуться? Как сил набраться? И опять же в этот раз я вижу, как ты несколько дней с нами, с нами, и с нами каждый день. Какие у инструменты у тебя лично?
Лера: – Вот это – мы не идеальны. Оно мне так помогает. Как я собралась в «декретный отпуск», в кавычках. «Декретный», это отойти от АА, уйти. Я поехала в Ригу, и думала, что я сейчас оторвусь, но тут личное ещё. Личное, нас всегда… Мы личности. Да? И то что в нас, то что Бог нам дал, и родились мы какими. Вот Дитя! Дитя Божье! Я сейчас стала это понимать. Я не могу все время «маршировать» в команде. Мне очень нравился пионерский лагерь, мне очень нравились лозунги, мне все это очень нравилось. Оно у меня и в АА, работает. То есть КВН-ы, праздники, мне очень нравятся, все это очень полезно. Да? Но приходит усталость, она приходит рано или поздно.
Вот эти волны, отливы-приливы. История забавная. Потому что я поехала в Ригу. Я думала, все, там квартирку сниму, и буду там вообще в отдалении от Алматы. Я хочу прейти в себя, я хочу личной жизнью заняться. И в АА я отслужила, всё, я там все сделала.(Лера смеется). И я буду общаться, если что, по телефону. Я просто хочу «на другую планету» уехать. Три дня в Риге, и вдруг я беру и быстрее группу ищу… в Риге. А еще, вот голова-то какая, «разводная». Я просто на всякий случай группы…я знаю что там есть Альберт… я знаю… мне давно пора познакомиться Смотрите, как заводит дальше. Группу ищу… потом пошло –надо взаимодействовать, группы. Они нам что-то
полезное дадут. А я сейчас вот это услышу.. СТОП! Стоп! Ты же собиралась вообще.. А! Да! Я же пойду сейчас в группу о себе! У меня болит. Мне хочется от мужа уехать на другую планету. У меня болит что-то вообще. Я еще позвонила нашим согруппникам. Вот это очень хороший инструмент. Звоните! Звоните и говорите свои мысли. Я четко проговорила, человеку, которому я доверяю. – Все, «харе», я иду на спокойствие. А я еще знаю в АА, женщин, которые в начале тринадцатого года приходили в АА, и ушли и живут нормально. Есть же моменты, по-разному же мы ходим, по- разному становимся трезвыми. У меня дядька, просто бросил и бросил. Я думаю: – о, вот эта же женщина ушла! Внуков воспитывает, живет нормально. Вот мысли эти, просто рой, пчелиный рой
мыслей. Я прихожу на группу. И я благодарна, тому, что женщина примерно моего возраста, вышла покурить. И я говорю: – Я с Алматы, здесь группа «Надежда»? – Да, проходите. Хорошо, что до начала было еще время. И мы стоим с ней, разговариваем. Я говорю: – Я что-то так устала от АА. Она улыбается и говорит (вот откуда я взяла слово): – В декретный собралась? От АА? Я говорю: – Где-то так, Да! Тут уже время начала группы подошло и мы пошли на группу. Группа такая, не азиатского менталитета, что ли. Все такие, более, как бы медленно говорящие. Тем не менее, там
так тепло, там так хорошо. Наш восточный прием, он же вот такой: – Привеет! Привеееет! А там более сдержанный. Мне все так понравилось. Я там высказалась. Ну, вот мой уход из АА, Он такой). Откуда сила? Она как раз и приходит там, на группе. Бог…, не потому, что он тебя не отпускает… Это независимо. Немного отвлекусь. Был момент три года трезвости, как мне сказали немного качает. У меня появилась созависимость на группу. На группу… На группу… Все дела кидаю, это тоже все мы проходим. Только группа, только дела группы, все остальные пошли нафиг, не до этого. И вот это называется часть выздоровления. Мы не можем в золотое сечение
выйти. То вниз, то вверх. У меня страдают отношения с дочерью, мамой. Ну, с мамой как? Она то как? – Ой, занята, хорошо. Им же как? Нашим созикам – Лишь бы трезвая была! И Слава Богу, там занята! Тут как раз убирается момент моего личного, моих домашних, где я тоже могу тепло принести и пользу. Да? А там страдает дочь. Она даже через кого-то спрашивает – А мама как? Там все нормально с ней? Наши дочери, наши дети, они тоже видели периоды, когда мы бросали пить, и у них страхи – Может опять начнет. Может опять начала. Это страхи… они не виноваты в этих страхах, они их преследуют. Я когда узнала, я сейчас говорю: – Созависимые, больнее, чем
алкоголики. Нам легче всего. Мы либо употребляли жидкость, либо не употребляли. Их
«употребление» каждый день. Они «употребляют» вот этот контроль, зависимость. Понимаете, это сложнее болезнь, намного сложнее. Там пожалеть надо. Надо больше тепла дать своего. Как можешь. Не искусственного тепла, а как можешь. Вот такой забавный уход из АА у меня был. Потом я приехала в Алмату, как это говорят –
протрезвела эмоционально. И сама себя спросила: – Ты этого хочешь? Тебе это надо? Но сначала сама себя. А потом думаю: – О, ты же здесь бессильна, это же первый шаг! Быстрее на «коленочки» – Боже подскажи! Подскажи! И Он подсказывает, не в первый день, не во второй. Он потихонечку это делает, потихонечку.
Участник 3.: Есть же доверенные лица. Когда иногда разговариваешь, говорят плохое о твоем спонсоре. Не то что бы прям плохое, но мне не нужна эта информация. Зачем мне огорчатся в том человеке, с которым я выздоравливаю. Зачем мне это говорить… Я просто импульсивно начинаю отвечать. Вы говорите, не надо, надо удержаться. А я когда чувствую несправедливость, у меня начинается вот это: – Рот закрой! Или вообще тогда уйди с АА, если тебя прям так все бесят. Зачем поносить, зачем между собой всю эту грязь? Как вот с этим бороться? Не знаю, или послать? Или опять в АА написано. Нельзя такие ограничения ставить. В книге говорится. Мы же наоборот, в
социум должны выходить.
Лера: – Это самая сложная часть в моем выздоровлении. Как я научилась отстранятся. Это неизбежно случается. Я либо меняю тему. Во всех группах, во всем мире. Я потом стала это слышать. Кто-то может прямым текстом тебе говорить: – Вот она неправильно тебя выздоравливает! Другой просто скажет: – Ты знаешь? Таким гибким текстом: – Ты лучше вот эту послушай или вот этого. А твой мозг говорит: – Что-то это обо мне. О моем отношении с подспонсорным или со спонсорм. Да? Здесь уже надо выстраивать четкие границы: – Я это слышать не хочу! Мне это не полезно! Надо иметь инструмент слов. Это я так пользуюсь. Возможно, другие по-другому будут делать. И вы услышите от других полезные моменты. Итак – «Мне это не полезно, я не хочу это слышать!» Можно вежливо сказать, а можно грубо сказать: – Мне некогда это слушать! Я не хочу! Мне сейчас некогда. Я так пользуюсь. Я вообще такой человек. Если меня вывели, то я «матюкаюсь». Причем с мужчинами это происходит, надо сказать… Сейчас хочу перевести в такой момент, жизненный. Матюкнуться, не матюкнуться, здесь
ты выбираешь. Трезвость моя стала чуть-чуть иной, чем год назад. И даже чем пять месяцев назад.
Я сейчас все-таки выбираю выражения. Я говорю: – Не хочу это слышать. Мне вредно для выздоровления это слышать. Человек, как правило, перестает об этом говорить. Правда. Только попробуйте. Попробуйте разные слова. Можно их даже записать, что бы они как инструмент были. На руке, или как-то. Это защита твоя. Еще хороший момент, это не мои слова, я их тоже где-то услышала. Спонсор тебя не выздоравливает. Он не Бог, это в спонсорских соглашениях. Да? Он не Бог, он не Гуру, он сам как прошел, так и дает. Почему я сейчас смелее поднимаю на спонсорство
руку? В прошлом приежал Ибрагим, такой забавный человек. Он с шуткой, прибауткой, с матюками иногда. Он говорит: – Ты, блин, преступница! Я в удивлении: – Как? Ибрагим мне: – Ты трезвость не отдаешь! Да какая же у меня трезвость? У меня нет ровности. Вот когда я пойду уже с более серьезным спонсором. Серьезныыым таким, я нарисовала себе. Тогда я начну спонсорить.
Он мне говорит: – Вообще-то, ты даешь ту трезвость, которая у тебя есть. Ты ее должна отдавать! И это он так жестко сказал. Я притихла… Когда приезжал Гриша Т., в семнадцатом году. Я у него тоже осторожно-осторожно… А его там все окружают с вопросами. – А со спонсорством как? Как со спонсорством? Гриша мне ответил: – Придет время. Тебе Бог даст. Будешь спонсорить. Это страхи сейчас твои. И вот еще, мощный такой ответ: – А ты, что Бог, что ли? Что бы ты определяла, когда тебе спонсорить, когда не спонсорить. А у меня же было свое определение – « Когда я
наберусь опыта. Определенного, чистого, красивого, трезвого. Вот такого вот мощного, хорошего.
Только тогда я могу быть спонсором». Оказывается, нет! Приезжает Гай. Оказывается, видите, как ответы Бог дает, отовсюду. Приезжает и говорит: – Там вообще не было никого, в Израиле, Аш-Доди. И коряво, не коряво, каким-то образом мы начали друг друга спонсорить. Он интересные вещи говорил. Я сейчас не буду перевирать слова. Он сказал: – Все не так идеально, как мы хотим. Как Бог дает! Если к тебе уже приходит человек, и просит быть его спонсором. Ты начинаешь боятся, сначала. Очень страшно. Ко мне первая девочка, которая подошла… Я так боялась… я все время ее так лелеяла, ласкала. Но я до ласкалась, что она ушла к другому. Я все думала: – Она сейчас в отношения зашла. Нельзя туда лезть. Как я могу личную жизнь нарушать. А мы, спонсоры только по трезвости. Ребята, девчата. Мы не по любовным отношениям, не по маминым, не по папиным. Мы там подсказываем, так ка я поступаю. Но мы спонсоры только по трезвости. Опять Большая книга. Все! Вот! Это тоже помощь такая. Потому, что, когда я услышала от Оль в Новосибирске, на семинаре. Она сказала: – Я первое время тоже, когда с подспонсорной что-то. На работе швах-мах, я переживаю. Потом еще что-то личное, переживаю. И тут я от нее слышу: – Нет! Пожалуйста, поймите. В какой-то момент, у вас будет пять подспонсорных, десять. Попробуй-ка, справься! Ты «расколбасишься»! Ты только по трезвости ведешь. И книга, книга, когда ведешь подспонсорных, ты сам книгу знаешь больше. Вот я вот так ответила
Участник И. созависимая: – Как вы делаете десятый шаг? В чем он для вас заключается?
Лера: – Дааа, это для меня вопрос… Он не сложный, но. Я отвечу честно. У меня не было так, шаги, шаги. Самые основные для меня первые три, каждый день. Я вижу часто свое бессилие. Особенно, когда я хочу. Да? Четвертый шаг, это когда я анализирую, разбираю со спонсором. Пятый шаг, он есть у меня в большущем формате, когда я его вывалила спонсору. Когда мы работали с моим спонсором. Я думала, что он будет прям «каменным» мешком таким, поганым, страшным. А на самом деле, как-то он так быстро прошел, мне даже не понравилось, я думаю – ещё надо. Когда
есть «ещё», да, пусть будет ещё. Есть «ещё», значит, давай ещё работай. Берешь и работаешь.
Затем, я очень люблю шестой-седьмой шаг. Вот там как раз ты начинаешь уже с Богом
выращивать все эти отношения. Там как раз личное, ты готовишься отдать это. Ты начинаешь понимать свои дефекты или особенности характера. Седьмой очень хороший. Восьмой? Он прост, Список. Мой список меняется, пополняется. Мой спонсор подсказывает: – Куда ты в восьмерку толкаешь этого человека? У тебя нет его там. Чего тащишь? Ты вред нанесешь этому человеку. Девятый, понимаете? Ты преисполнился желанием, и пойдешь. И по-разному… Мои девятки, не все принимали. Мама, она прям, наотрез. Уйди со своим прости-извини! Уйди! А Бог потом дает.
Ты просишь Бога. Дай мне эту девятку сделать, как ты видишь, как ты думаешь. Иногда, даже не прося, оно к тебе приходит. Иногда ты можешь маму свозить в кафе, посидеть, и это ей больше, чем прости-извини. Я же ее прям так сажаю… – Чем я тебе нанесла ущерб? И так далее. Вот это ей не надо, она мне: – Уйди! Вообще уйди! С мужем, девятки тоже забавные, да? Какие то они такие интересные.
Десятый шаг – это мое мнение. Почему то, десятый шаг… Когда говорят: – Я тебе сделаю десятку. Иногда десятый шаг мне не нравится, потому что мне он кажется в сообществе «сплетенным» каким-то. Я в него еще не въезжаю. То есть, он мне не нравиться, и я от него ограждаюсь. Можно уточнить, что вы хотели в десятке узнать, еще дополнительно мне дайте.
Участник И., созависимая: – Я просто хотела узнать, как в АА делается десятый шаг? В чем он заключается? Что именно должен сделать человек в десятом шаге?
Лера: – Надо мной вообще смеялись… Я сейчас, наверное «корону» одеваю, раз такие вещи говорю. Надо мной смеялись, сейчас поясню. Мне с детства нравилось, когда мальчишки подтрунивали, подсмеивались надо мной. Мне казалось, что это по-братски. И мне Нуреке говорил: – Во, сразу десятку делай. Смотри какая. Потому что я сразу извинялась. Я правда говорю так: – Извините, я опоздала. Или Анар, извини, я грубо с тобой сказала. Я грубо посоветовала тебе с мамой поговорить, извини. Это осознанная десятка. Не слив, это десятка, нормальная. И сразу же признавая. Я здесь признала, что повела себя импульсивно. Я извиняюсь, казалось бы как то немножечко хитровато. Я извинилась, когда большую спикерскую затянула. Думала, что она будет там тридцать-сорок минут? Простите, я болтливая. Там больше о себе? Извините, я вот нарушила
правила. Что еще в десятке может быть? Я обидела человека. Да? Я сначала не осознала, что я обидела. Я позвонив с хорошим намерением… Как Гай сказал: – Мы когда это делаем, мы не думаем, что мы сделали плохо кому-то. Мы думаем, что мы сделали себе хорошо. Скажу проще. Позвонив С. И что-то там сказав: – Слушай! Хватит уже… Давай ты уже так… Сделай вот так вот! Че ты там мучаешься! Я не знала, что я обидела ее раненое сердечко. Я сначала этого не знала. Я думала, что я ей помощь причиняю. Мне нравится это слово – причинить помощь. Я походив немного, думаю: – Кажется, я задела? Это анализ. Анализ идет. Обязательно думайте о людях, с
которыми вы имеете контакт. И я звоню тут же и говорю… Или пишу… – Извини, я может залезла не в ту степь. Все просто. Не надо какие-то большие, огромные тексты писать. – Извини, я перезвоню, объяснюсь. Да? Но это ситуация, хорошая. А когда у тебя ситуация происходит с человеком, с которым ты, ну никак не можешь найти общий язык. Ну, никак. Оно не идет. А вот здесь, как раз эгоцентризм и мое Я, самолюбие. Если я перешагну его, то это супер. Я потом чувствую себя хорошо. К меня с одним человеком очень сложные отношения, с согрупником, он еще и из параллельного сообщества. Знаете как моя «башка» заводит? – Он ходит в АА, а сам-то он
с параллельного сообщества, не должен он ходить сюда. Вот это вот – ззу-зу-зу. Качка идет! Знаете, это мне – оправдание, оправдание. Мое эго оправдания ищет. А он такой же человек, и такое же Божье Дитя, сколько бы им лет не было. Тогда я начинаю разбираться. И мне показалось, что я на него не так посмотрела. А вообще, мне больше всего видится, что он на меня не так смотрит, мне кажется, что он «злыдней» смотрит на меня. Что он еще «ковыряет» меня, и он все время меня… Как это – сарказм. Я начинаю говорить: – В чем дело? Я тогда переступаю свое эго. Я говорю: – Извини, если я тебя обидела. Но со мной происходят вот такие состояния. Почему, когда мы с тобой в тексте общаемся, в переписке тет-а-тет, у меня нормальное к тебе состояние.
Потому, что я думаю: – У него сложная ситуация в семье была. Он за отца был, а брат его как то, там что-то физически очень больно. Я поузнавала у этого человека: – У тебя в детстве наверное что-то больно было? Почему ты «сарказничаешь» со всеми? Что ты со всеми «кусаешься»? И в личке мы общаемся, у меня нормально. На группу он приходит, у меня резентно. Я не могу слушать, я не могу слушать… как он ка-то, почему-то не так смотрит. С девчатами грубит. Понимаете? Меня качает. Всё. Разбирайся, иди со спонсором быстрее. Быстрее хватай спонсора, тереби его. Вот этот вот человек меня «колбасит», я не знаю, что делать. И представляете, все это
потом начинает разбираться. Я ему звоню, и говорю: – Ты извини, если я тебя обидела каким-то словом. Он спокойно может ответить: – Да все нормально! Иди ты! Всё, ты почистила свою сторону, своё. Но еще там что-то есть, «карябушка». Десятый шаг, он очень особенный, он сложный. Он о себе. Разберись, проанализируй! И если ты почувствовал, что ты нанес. Ты обязательно сделай это. Извинись. Ты можешь не извиняться, это не обязательно слово Прости. Для меня слово Прости, это я оказывается могу только личному человеку могу сказать. Мужу,
дочери, маме. А вот в содружестве, я могу сказать так, как в автобусе: – Извини, я тут тебе на ножку наступила. Извини. А попробую сказать и: – Прости, прости меня! Я, наверное, здесь была не права. Но если ты чувствуешь, что ты права, что нарушены твои границы, личные границы. Там надо все разбирать. Тогда, ты берешь и уже говоришь правду: – Я почему, так себя вела? Потому что мне было больно. Мои границы были нарушены. А человек может сказать: – А чем, нарушены? У меня улыбка всегда такая. Может же сказать? А его улыбка у меня нарушила границы, представляете? Вот его состояние? Где там нарушает? Вот она, четверка. Разбери. Где ты там «нарушена»? Где у тебя «нарушено»? На тебя покусились? Тебя обматерили? Но там уже другой момент. Обязательно нужен помощник, спонсор, чтобы это разобрать. Но, Извинится никогда не лишне, хоть тысячу раз извиняйся. Только разбери, в чем извиниться. В чем попросить извинения? Потому, что чаще всего, здесь эго. Вот Эго вылезет такое, – Он меня обидел! Она меня обидела! Вот тут как раз момент. – Я хочу, чтобы она понимала, он понимал, что я Правильнее мыслю! А где
правильнее? Я наверное его утащила, шаг десятый. Но здесь так. Самоанализ. И признаться в этом.
Участник И., созависимая: – Здесь, я правильно понимаю, что десятый шаг, вы когда нужно, делаете четвёртый шаг? Разбираете ситуацию.
Лера: – А он соединяется с четвертым. А особенно! Все шаги, всегда идут на первый, второй, третий. Любые шаги, на первый, второй, третий выскакивают. И как только ты первый вспоминаешь, все шаги начинают по-другому работать. А как я вспоминаю? Я когда лбом уперлась, куда-то. – Я же хочу причинить лучше! Я ж хочу как лучше! Я так не понимаю… А как только «Я», блин, быстрее первый шаг. Ты ж вспомни… Что ты здесь бессильна. Ты бессильна, что автобус не пришёл. Ты бессильна, что тебе муж ответил матом… Ты бессильна, от того, что мама тебя не поняла… Ты бессильна, что согрупник тебе так ответил. А потом? Какая сила есть? Более Могущественная, а третий шаг… отдай это. Обратись.. Вот здесь как раз мы и учимся в этой программе, смирению. Не терпению, вот такому, завязав себя, и прям ы-ы-ы, я не могу, сейчас я
не могу. А Смирению, с любовью. Кодекс всей Большой книги, всей нашей Программы. Научиться с Любовью, Смирением, терпением, относиться ко всему, что нас окружает. Знаете? Удивительная метаморфоза… Начиная так относиться к другому, начинаешь больше себя любить и уважать.
Любить и уважать себя, это не означает… – Знаете, я вот такая! А ты как-то начинаешь уважать, то, что тебе не нравилось в себе. Начинаешь с этим работать. Вообще это интереснейшие вещи. Вообще это путешествие, длиною в жизнь. Спасибо.