Как я попала в АА

Я родилась в нормальной среднестатистической Советской семье. Мама – учительница, Папа – начальник отдела снабжения авиаотряда КУГА. Наша семья считалась образцово-показательной. Мои родители были очень гостеприимными людьми. Их друзья собирались на каждый праздник у нас. Подготовка всегда шла весело и шумно, и мы со старшим братом всегда с нетерпением ждали очередного застолья. На столе были нарядная посуда и хрусталь, готовились салаты, закуски и вкусные горячие блюда. Отец был эстетом, и ему нравились красиво накрытые столы. Алкоголь всегда выставлялся во всем его разнообразии. Мне очень нравились взрослые, когда они выпивали. Они становились веселыми, много смеялись, танцевали, шутили. Уделяли мне массу внимания, и я всегда с удовольствием крутилась возле них. Алкоголь мне в мои 5-6 лет казался каким-то волшебным взрослым напитком, от которого всем вокруг становится хорошо.

В выходные дни отец любил покупать разливное пиво в 3-х литровый бидон и с удовольствием его тянул целый день. Всегда в такие дни его настроение было приподнятое. Он шутил, готовил еду, играл со мной. В один такой выходной, он налил себе кружку пива с большой пеной и протянул мне: «На! Хлебни пенку». Я хорошо помню свои ощущения. Что-то в тот момент во мне произошло. Я посчитала себя «достойной посвящения» во взрослую жизнь, гордость переполняла. Отхлебнув, я помню, каким мерзким показался мне вкус. Но я так не хотела разочаровывать отца, ведь я видела, как он и мама с улыбкой наблюдают за моей реакцией. Еле сдержавшись, чтобы не скривиться, я улыбнулась и пролепетала: – «Привыкаю!»

Кто бы мог знать, что это мое слово окажется пророческим.

Начались лихие 90-е. Мой отец, как и многие в этот период, что называется «не выплыл». Он спился. Мать нашла себе любовника и ушла устраивать свою жизнь. Старший брат должен был заботиться о своей жене и маленьком ребенке. В 15 лет я начала работать и содержать себя. Хотя «содержать» слишком громкое слово, скорее это было «выживать».

Жила я в «Орбите», достаточно криминальном районе, где процветал бандитизм и наркомания. С юности я была «своей девчонкой» по всем жанрам того времени. Сигареты и алкоголь стали неотъемлемыми спутниками. Впервые я попробовала водку в 14 лет и это было омерзительно! Мне было очень плохо, но урок усвоен мною не был. На моих глазах отец превратился из интеллигентного человека, в пьяную развалину. Его не спасли ни его хобби радиотехника, ни его эрудиция, ни высокий уровень интеллекта. Я была исполнена презрением к нему, твердо веря в то, что уж со мной такого никогда не случится. Немногим позже начал спиваться брат. Его алкоголизм быстро прогрессировал и за несколько лет он также начал деградировать. В некогда чистой и уютной квартире царило запустение, грязь и нищета. На моих глазах умирали один за одним друзья, подруги, знакомые. В основном из-за наркотиков. А если это происходило из-за алкоголя, я воспринимала это, как несчастный случай. В моем сознании засело: на наркотики подсаживаются и умирают, а от алкоголя ничего страшного не случится, если держать себя в руках и включать мозги. Я абсолютно не видела никакой угрозы для себя, ведь я такая умная и волевая! У меня не было похмелья, не болела голова. Молодежные попойки на следующий день вспоминались со смехом.

В 21 год я вышла первый раз замуж и в 26 лет родила дочку. Весь этот период я жила без алкоголя. Изредка мы с супругом позволяли себе бутылочку красного вина или шампанского. Не было никакой тяги и других проявлений алкоголизма. Когда дочке был годик, мы с мужем развелись. Развод был оглушающим, непонятным. Я не верила, что это происходит со мной. Сильный нервный стресс, истерика. Я помню, как я выпила около шести бутылок крепкого пива ночью, хотя еще кормила свою дочку и прекрасно понимала, что мне нельзя. Но я не знала, чем еще заглушить эту боль. Отец мой умер еще до рождения дочери – замерз пьяный на лавочке. С матерью отношения к этому времени были более-менее налажены, я старалась простить ее, и она делала какие-то ответные действия. Но она переехала в пригород, добираться было далеко и я, как и в детстве, была предоставлена самой себе, в одиночестве переживая боль и ужас. В этот период времени, видимо, Высшая Сила удержала меня от злоупотребления. Я оклемалась, и еще через год вышла на работу дизайнером рекламы. Никакого специального образования у меня не было. Обучилась я самостоятельно и каким-то чудесным образом умудрилась в крупной Российской компании выиграть тестовое задание, где меня выбрали одну из 10-ти претендентов. Коллектив был очень дружный. Каждую пятницу мы ходили после работы в кафе, где отрывались по полной. По-прежнему было весело, шумно, интересно. Я могла пить алкоголь до 4 утра, спать два часа и выходить на работу, как ни в чем не бывало. Первые тревожные звоночки я почувствовала, когда, посидев в кафе, коллеги говорили себе – стоп, а мне не хватало. Я садилась в такси, и по дороге домой просила таксиста остановиться, чтобы еще выпить одну-две бутылки пива и «дойти до кондиции». Но похмелья по-прежнему не было, и я продолжала отгонять от себя тревожные мысли.

В 33 года я снова вышла замуж. Супруг любил выпивать – ежедневные две-три бутылки пива и крепкий алкоголь по выходным или «по случаю». Какое-то время я не замечала никаких тревожных признаков, я была влюблена и счастлива. Мои розовые очки не давали мне увидеть опасности. Позже начались измены, его попойки, скандалы и рукоприкладство. Я испробовала все методы – от мольбы до угроз, от уговаривания до шантажа. Я отчаянно хотела сохранить брак, но единственный способ достучаться до супруга, который я нашла – это совместное распитие. В этот период мой организм уже плохо реагировал на алкоголь. Я чувствовала себя разбитой на следующий день, начались первые признаки проявления нервных состояний. Я чувствовала, как теряется мой внутренний стержень. Как я ломаюсь и рассыпаюсь и физически, и духовно, но по-прежнему, у меня не было запоев, и я себя не считала алкоголиком. В моих глазах таковым был мой супруг, который пил уже в огромных количествах. Я хорошо помню то утро, когда после пьянки, он сказал: «Что ты так мучаешься? Похмелись!» После первого же опохмела в моей жизни, у меня случился трехдневный запой. Через полгода мы развелись. Развод был быстрый и еще ужаснее первого. С грязными, уничтожающими обвинениями, дракой, скандалами и слезами. Я не верила, что все это происходило со мной. Когда за ним закрылась дверь, я сидела оглушенная и раздавленная. Несколько часов я, то смотрела в одну точку, то рыдала и выла на стены. В конце концов пытка стала невыносимой, и я, как сомнамбула побрела в магазин. Набрав себе водки и батарею пива, я закрылась дома и начала пить.

Началось алкогольное безумие, ужас которого трудно описать любыми земными словами. Сначала я не замечала, как меняется время суток, а позже я перестала замечать, как меняется время года. Следующие несколько лет были агонией моего пьянства. Меня чуть не сбивала машина, меня могло убить электрическим током, я падала, ломала кости, разбивала голову и лицо, теряла сознание, меня избивали и собирались убить. Ужас произошедшего то останавливал меня, то наоборот ввергал в пучину новых запоев. В один из таких страшных дней, я поняла, что просто не хочу так больше жить! Я больше так не могу! Я выпила 60 таблеток снотворного и запила бутылкой водки. Меня откачали. Моя жизнь в тот период напоминала шкалу кардиограммы. Я бросала пить, ловила длительные ремиссии, устраивалась на работу, и снова падала в запой. Каждый раз, проходя семь кругов ада, я кричала, что я больше никогда не буду пить эту гадость! Клялась себе и окружающим, кидалась к врачам, ложилась добровольно в больницу, вызывала нарколога, но запои повторялись. Мне стало все труднее выбираться из них, я буквально сходила с ума, мучаясь от похмельной горячки. Меня мучали кошмары, я не могла спать. Осуждение, презрительные взгляды и высказывания родных, соседей, продавцов в магазинах и даже собутыльников вызывали во мне панический ужас и стыд. Кем-то брошенные осуждающие и обвиняющие слова стучали молотком в моей измученной голове. Я не верила, что это наяву, но я не могла остановиться! В один из запоев, меня из дома забрал Священник нашего Храма. Три дня я пробыла там, ходила на Богослужения. Батюшка вселил в меня надежду, и я поймала стойкую ремиссию на полтора года.

В этот период я уже четко отдавала себе отчет, что я больна алкоголизмом. Но что с этим делать, я не знала. Ведь на тот момент, я перепробовала все, что могла. Я избегала пьющих компаний, отказывалась от выпивки под разными предлогами и жизнь на тот момент пошла в гору. Была хорошая работа, уважение руководства, коллектива, я сняла замечательную квартиру в хорошем районе. Я вновь чувствовала себя счастливой. И вот, в очередной попытке наладить личную жизнь, я вновь потерпела фиаско. Я плохо помню, что тогда со мной произошло. Это напоминало помутнение рассудка – я снова напилась. Этот запой разрушил все то, что я с таким трудом и упорством выстраивала. Я потеряла работу и квартиру, здоровье и самое главное – уважение и доверие. Гипертрофированное чувство вины, жалость к себе, отчаяние, страх, бездна боли и ужаса… я была соткана из этого. Чувство безысходности и одиночества усиливались с каждым днем. Я не могла поднять руку, чтобы наложить на себя крестное знамение – такой грязной и мерзкой я себя чувствовала. С поломанным плечом и ребрами, раздавленная, униженная и опустошенная я вынуждена была вернуться к матери.

Следующие полгода можно было бы назвать выживанием. Финансовые дыры, долги перед банком, проблемы со здоровьем, и новый удар – инфаркт мамы. Я держалась из последних сил. Маме уже стало лучше, но в этот момент, какая-то мелочь, словно «соломинка, сломавшая спину верблюда» подкосила меня окончательно и случился новый страшнейший запой. С улицы, где я пробыла несколько дней меня приволок собутыльник, который, как и я, воспитывался в духе 90-х: «мы своих не бросаем!». Помню, как я лежала в постели, в своей комнате за закрытыми дверьми, истощенная и обессилевшая, у меня не было лекарств, я не ела уже много дней. Из-за слабости, я не могла подняться даже для того, чтобы набрать воды. Члены моей семьи игнорировали меня. Я чувствовала, что угасаю. В голове слабо трепыхалась одна лишь только мысль: «Я не справилась! Я проиграла! Это конец!» Сопротивления не было – полная капитуляция. Я почувствовала, что умираю. Не было даже страха, но мои губы все же беззвучно шептали «Боже, помоги!». Тогда я хотела лишь одного – быстрее уйти.

На телефоне раздался звук сообщения. Я с трудом поднесла его к глазам и долго пыталась прочесть, строчки расплывались. Писал друг моего брата, он интересовался, как у него дела. В этот момент я вспомнила, что этот человек когда-то очень сильно пил и в свое время рассказывал мне об Анонимных Алкоголиках (моя память начисто стерла эту информацию), о том, что это ему очень помогает. Я набрала его номер…

Пару дней спустя, мы с ним сидели на первом в моем жизни собрании Анонимных Алкоголиков в группе «Виктория». Я помню, как в первую очередь, меня поразило такое количество женщин, абсолютно разных возрастов, счастливых и смеющихся. Первая мысль, которая прозвучала в моей голове тогда: «а я ведь не одна такая!». Помню, какое облегчение я почувствовала, когда произнесла: «Здравствуйте! Я алкоголик». Я смотрела на этих улыбающихся людей, мужчин и женщин, разных возрастов, профессий, социальных статусов и не могла поверить, что все эти люди, такие же, как и я. После собрания, многие из них поехали на посиделки за чаем в кафе, и мы с моим другом присоединились. Я хорошо помню то тепло, которое исходило от людей, с которыми я разговаривала. Меня никто не осуждал! Меня никто не обвинял! Я впервые за несколько лет почувствовала человеческое участие. Эти люди прошли через те же муки, что и я, и вот теперь они сидят передо мной, их глаза блестят, их улыбки такие искренние. Надежда снова возродилась во мне! На следующий день, несмотря на свое ужасное физическое состояние, я вполне осознанно поехала на группу «Турксиб». Меня так тепло приняли! Приходя на собрания, я много узнаю о своей болезни. Я познакомилась с такими определениями как «феномен первой рюмки» и «феномен тяги». Узнала о том, что мое состояние – результат развившейся аллергической реакции на алкоголь, хоть это и звучит для некоторых людей неправдоподобно. Узнала очень много того, что тщетно искала все эти годы в интернете, литературе и спрашивала у врачей. Но самое главное, я осознала, что главная причина этой болезни – это отсутствие духовности. Так началось и продолжается мое выздоровление! Но это – уже совсем другая история…